Мельников-Печерский П.И.

[sacurada]

выписки из биографической статьи И.П. Мельникова (А.Печерского)

— Годы жизни: 25 октября (6 ноября) 1819 - 1 (13) февраля 1883 (63 года)

— Выявленные псевдонимы: ......въ; М.; М—в, Павел; Мел—ков, П.; Мель—ков; М—н—к—в, П.; Нижегородец; П. И.; П. М.; Печерский, П.; Преподаватель истории; S.

— Павел Мельников происходил из неродовитой дворянской семьи; по преданию их выходцами с Дона.

— Дед — Иван Фёдорович — родился в 1759 году, служил в армии с 13-летнего возраста и вышел в отставку по ранению в 1791 году в чине «секунд-майора морских батальонов». Далее он перешёл в статскую службу в Пермское наместничество. Женат он был на дочери священника, её звали Елизавета Ивановна; отцом будущего писателя был их второй сын Иван Иванович, родившийся в Казани 25 сентября 1788 года. В Перми в 1796 году произошёл скандал, когда Иван Фёдорович, будучи проездом в Екатеринбурге, влюбился в дочь местного чиновника и официально обвенчался с ней, став двоеженцем. Это привело к его отставке и отъезду с молодой женой в Петербург; Елизавета Мельникова с детьми бедствовала в Казани и впоследствии заболела душевно. Иван Фёдорович Мельников скончался в 1799 году, оставив всё своё состояние второй (незаконной) жене; многолетняя судебная тяжба привела к признанию этого брака незаконным, но отсудить хотя бы часть состояния первая жена так и не смогла.

— Отец Иван Иванович Мельников в 1800 году, имея 11 лет от роду, по протекции старшего брата Василия, служившего в гвардии и выделяемого императором Павлом I, был приписан в Семёновский полк унтер-офицером. С января 1801 года он был определён в статскую службу коллежским регистратором, всё это время он жил при матери в Казани. В 1805 году он попытался поступить в только что открывшийся Казанский университет, но не прошёл по конкурсу из-за незнания латинского языка, на котором велось преподавание. В том же году он был избран сотенным начальником земского ополчения или милиции. В 1816 году по состоянию здоровья И. И. Мельников был переведён в Нижегородский гарнизон; в 1817 году он был определён в жандармскую команду, которая в те времена представляла собой конную стражу. В январе 1818 года Иван Иванович Мельников женился на Анне Павловне Сергеевой, дочери исправника, надворного советника П. П. Сергеева. Первенец, названный в честь деда Павлом, родился 22 октября 1819 года в Нижнем Новгороде в семейном доме на углу Мартыновской и Тихоновской улиц (ныне — улицы Семашко и Ульянова).

— В 1829 году 10-летнего Павла отдали в Нижегородскую гимназию.

— Казань. Студенческие годы (1834—1837). П. И. Мельников был принят в университет своекоштным студентом; родители, несмотря на небольшой достаток, хотели, чтобы сын получил хорошее образование. Судя по письмам матери от октября 1834 года, родители хотели, чтобы сын поступил на юридическое отделение. Тем не менее, в начале 1835 года Павла Мельникова приняли в число казённокоштных студентов словесного отделения; по его собственным словам, он «закабалился в учители» (то есть был обязан отслужить по линии Министерства народного просвещения). Пока Павел находился в Казани, скончались оба родителя — мать Анна Павловна в 1835 году, отец Иван Иванович — в 1837-м. При этом произошёл казус, который сохранился в воспоминаниях Андрея Павловича Мельникова — сына писателя: получив известие о смерти отца, он пошёл к Василию Васильеву поделиться печалью. При этом занёс руку, чтобы перекреститься, но затем отмахнулся и заявил: «Мы с покойником чужды были религиозных предрассудков».

— В Нижнем Новгороде молодой учитель поселился в доме Белокопытовых на Чёрном пруду; в 1841 году дочь хозяев — арзамасских помещиков — Лидия Николаевна Белокопытова, стала женой Павла Ивановича. Она была внучкой губернатора, которого в «Бабушкиных рассказах» Мельников вывел под именем Сергея Михайловича Чурилина. Лидия Николаевна была годом старше супруга, не принесла ему большого приданого. У них было семеро детей, рано умерших, что приписывалось «чахоточному состоянию» матери. 7 августа 1848 года она скончалась в тридцатилетнем возрасте.

— От матери Павел Иванович унаследовал имение Казанцево в Семёновском уезде, сплошь заселённом старообрядцами «поповщинской секты». Благодаря тому, что местное население было трудолюбивым и отвергало алкоголь, Мельников получал стабильный оброк (12 рублей с тягла) и по имению никогда не было недоимок. В трёх верстах от села располагался Кошелевский скит; Мельников получил множество сведений от его обитателей и общаясь со старшиной своего села — потомственным начётником Иваном Петровым.

— В 1847 году из-за чрезвычайного неурожая в Европе, особенно в Ирландии, резко возросли поставки хлеба из России, что привело к перегрузке водных путей сообщения. Летом в Астрахани были отмечены случаи холеры, Мельникову было поручено любой ценой не допустить её появления на Нижегородской ярмарке. Пришло Высочайшее повеление осматривать всех людей и все суда, идущие вверх по Волге, и при этом производить досмотр скрытно, чтобы не создавать паники. В послужном списке Мельникова было указано, что с 1 августа по 15 сентября 1847 года он лично досмотрел 2500 судов, «шедших из низовых губерний через Нижний Новгород, не подав повода заключить о цели осмотра». Полтора месяца Мельников прожил на Печерской брандвахте (пожарный пост у Вознесенского Печерского монастыря) с бурлаками. В автобиографии он упоминал, что этот опыт позволил ему в совершенстве усвоить черты говора и быта бурлаков, готовя материал для будущих произведений.

— Получив в управление Вознесенский Печерский монастырь, владыка Иаков стал его благоустраивать и обнаружил множество древних рукописей, которые поручил для разбора Павлу Ивановичу. Он привлёк к работе также иеромонаха Макария и священника С. А. Добротворского (будущего протоиерея ярмарочного собора). С 1848 года учёная комиссия опубликовала в «Нижегородских ведомостях» 143 акта Вознесенского и Благовещенского монастырей.
В том же 1849 году в Нижний Новгород прибыл В. И. Даль, чрезвычайно заинтересованный в опубликованных документах. Они сильно сдружились с Мельниковым. Поскольку Мельников тогда обитал на Печерской улице, Даль предложил ему литературный псевдоним в форме «П. Печерский». По-видимому, именно общение с Далем побудило в Мельникове желание сменить место: к тому времени его почти ничего не удерживало в Нижнем Новгороде. Он был достаточно известен в столицах, был вдов, дети его все умерли во младенчестве. Мельников вёл свободный образ жизни, приятельствовал с известным своими эскападами князем Львом Гагариным, высланным впоследствии в Вологду. Он также был известен как гурман, который и сам любил готовить, увлекаясь изобретением разных соусов. В салонах Нижнего, где он был принят, Павел Иванович не брезговал своего рода «аттракционами»: Мельникову предлагали в нескольких фразах сюжет, который он был способен рассказывать во всех подробностях практически без подготовки своим «неподражаемым народным языком».

— Летом 1851 года Мельников проехал по маршруту похода Ивана Грозного от Мурома до Казани, картографировав все древние курганы, встреченные на пути. Им был собран обильный фольклорный материал о походе Ивана Грозного. Павел Иванович вернулся также к исследованиям мордовской языческой религии.

— После долгого творческого перерыва, выступил со вторым дебютом под псевдонимом Андрей Печерский, напечатав в «Москвитянине» "Красильниковых". Впервые Мельников выступил в роли профессионального литератора, получавшего гонорар за свою работу: Погодин платил ему по 50 рублей за лист. По мнению Ф. А. Селезнёва, лучший литературный разбор «Красильниковых» сделал в своей документальной повести о Мельникове-Печерском Л. Аннинский. С его точки зрения, рассказ (или очерк) может восприниматься как продолжение «Дорожных записок», тем более что основой сюжета были студенческие воспоминания о посещении чебоксарского купца Крашенинникова, у которого была изменена фамилия. В стилевом отношении «Красильниковы» означали полный отказ А. Печерского от гоголевской игры со стилем и языком, и переход к «странной реальности, которая всё время выскальзывает из определений».

— 33-летний вдовец Мельников в 1852 году решил изменить и своё семейное положение. Несмотря на не вполне безукоризненную репутацию из-за «клубных похождений», он сделал предложение 16-летней Елене Андреевне Рубинской, сироте, воспитанной прадедом-немцем — председателем Нижегородского суда К. Ребиндером — в лютеранском духе. Познакомились они на бале-маскараде. Когда она ответила согласием, это вызвало ажиотаж в высшем свете; её отправили даже в монастырь на увещевание. Между Мельниковым и Еленой Рубинской велась длительная переписка, которая даёт важные сведения о новом назначении Павла Ивановича. 19 сентября 1853 года их обвенчал священник нижегородской Никольской Верхнепосадской церкви Александр Иванович Добролюбов — отец критика. Шаферами на свадьбе выступили граф Соллогуб и А. Н. Аксаков. Свадьба прошла в сельце Ляхово — имении Рубинской. В браке было двое сыновей — Андрей и Алексей, и три дочери.

— В Петербурге с 1856 года семейство Мельниковых квартировало в Троицком переулке в доме содержателя извозчичьего двора И. С. Лукунова. Несмотря на занятость, Павел Иванович возобновил старые знакомства и стремился к новым — в литературной среде. Несмотря на желание Мельникова войти в штат «Современника», общение с Н. А. Некрасовым не задалось; по воспоминаниям сына Мельникова, «отец называл его человеком неискренним и двуличным».

— Редакция «Современника» в августе 1856 года выпустила третий сборник «для лёгкого чтения» (редактировал его Н. Г. Чернышевский), в который была включена повесть «Красильниковы». Одновременно в журнале «Русский вестник» началось печатание «Губернских очерков» М. Е. Салтыкова-Щедрина, хорошо знакомого с Мельниковым по служебным обязанностям. По-видимому, это пробудило в Мельникове соревновательное начало, он прервал пятилетнее литературное молчание и с 1857 года, поселившись в имении супруги Ляхове, начал создавать новые рассказы, которые были приняты именно редакцией «Русского вестника». Имелись, по-видимому, и причины другого плана: в преддверии отмены крепостного права, МВД резко сократил финансирование по старообрядческим делам, которые курировал Мельников. Судя по письмам Д. Н. Толстому, литературный труд виделся очевидным способом заработка, позволявшим использовать огромный опыт и накопленные впечатления.

— В январе 1857 года был опубликован рассказ «Поярков», прорецензированный Чернышевским уже в апреле, в контексте именно «Губернских очерков» Щедрина, которые, по Л. Аннинскому, «дали общую точку отсчета всей обличительной литературе». Сюжет рассказа был навеян хорошо знакомыми П. Мельникову чиновничьими реалиями — это исповедь бывшего станового, который когда-то сам притеснял мужиков и вымогал у них деньги, а затем кознями начальства был низвергнут в нищенство и бездомность. Есть, однако, в «Пояркове» ещё более страшный пласт, скорее духовный, чем публицистический. Это — изумительная невозмутимость, с которой подлец и лгун рассказывает о себе подноготную. Достоевский бы с ума сошёл на этом месте, Толстой гневом бы воспылал, а Печерский «докладывает» невозмутимо, спокойно, бесстрастно, впрочем, иногда почти весело, да ещё от лица самого плута.

— Рассказы и повести А. Печерского, связываемые публикой и критиками с творчеством Салтыкова-Щедрина, образовывали следующий ряд: «Дедушка Поликарп» (1857), «Поярков» (1857), «Медвежий угол» (1857), «Непременный» (1857), повесть «Старые годы» (1857), рассказ «Именинный пирог» (1858) и повесть «Бабушкины россказни» (1859). Современники отмечали их глубокое внутреннее единство. Успех объяснялся и крайне либеральной цензурной политикой в отношении «Русского вестника»; когда петербургский издатель и книготорговец А. Давыдов попытался в 1858 году издать сборник произведений Мельникова-Печерского, цензурный комитет отказал в одобрении, хотя все рассказы и повести были уже опубликованы. Разрешили только включить в очередной выпуск «Лёгкого чтения» «Красильникова» и «Пояркова». Отдельное издание последовало только в 1876 году. Причины были вполне очевидны. Например, в рассказе «Непременный» сюжет построен вокруг женитьбы жалкого чиновника на любовнице своего начальника, устроенной по приказу того же начальника — «грех покрыть». Попутно раскрываются коррупционные «рецепты». В рассказе «Медвежий угол» представлена исповедь подрядчика на стройке железной дороги, что «казну грабить сподручнее», чем брать взятки. Характерно, что власти сразу нескольких губерний обвинили Мельникова в клевете и пытались свести с ним счёты. Тем не менее, император Александр II на жалобы главы Путейного ведомства ответил: «верно, Мельников лучше вас знает, что у вас делается» и представил Павла Ивановича к знаку отличия за беспорочную службу.

— Параллельно разворачивался скандал: в феврале 1859 года сборник рассказов А. Печерского был запрещён цензурой, однако книготорговец Свешников пустил в продажу брошюры с повестью «Старые годы» и «Медвежий угол», которые были вырезаны из 400 неразошедшихся экземпляров «Русского вестника» 1857 года, причём продавались в розницу по 1 рублю серебром. В № 59 «Русского дневника» П. Мельников даже опубликовал особое заявление, в котором объявил о разрыве с редакцией «Вестника».

— После начала крестьянской реформы 1861 года Мельников утратил надёжный вспомогательный источник дохода — имение супруги Ляхово, которое стало убыточным. Литературный труд стал единственным источником заработка Павла Ивановича (жалованья не хватало, больше не было командировок), но даже публикации не отличались регулярностью. По словам Л. Аннинского, «Печерский почти исчезает как современный писатель, Мельников же теплится как этнограф, краевед и историк».

— В августе 1861 года Мельников был избран как гид для наследника престола Николая Александровича, путешествовавшего по Волге; Мельников сопровождал цесаревича на дистанции от Нижнего Новгорода до Казани и обратно. Во время посещения Лыскова речь зашла о раскольниках заволжской стороны, и цесаревич посоветовал Павлу Ивановичу сочинить повесть о жизни в лесах; так появилось заглавие первого романа, материалы для которого уже собирались писателем. Цесаревич и в дальнейшем покровительствовал Мельникову, он был приглашён на похороны преждевременно скончавшегося Николая Александровича, проходившие в Петропавловском соборе.

— 19 августа 1866 года Павел Иванович Мельников был уволен с должности чиновника особых поручений и командирован в распоряжение московского генерал-губернатора без жалованья. Отныне единственным источником его существования стала литература. Однако его попытка заведовать внутренним отделом «Московских ведомостей» не удалась, поскольку он по природе не был способен к каждодневному усидчивому труду и всегда работал порывами. В такие периоды он был невероятно производителен, но если утрачивал порыв, то начатые вещи могли оставаться незавершёнными. Это зачастую приводило к простою газеты, когда не выходили ожидавшиеся от редакции комментарии на те или иные события. В результате он вернулся в редакцию «Русского вестника»: хорошие гонорары (300 рублей за печатный лист) позволяли содержать семейство и стимулировали написание произведений большого объёма. Так было положено начало его дилогии «В лесах» и «На горах». По словам П. С. Усова, «это был третий приступ Мельникова к исключительно беллетристической деятельности, приступ наиболее плодовитый, давший наибольший вклад с его стороны в нашу литературу».

— В 1867 году в «Русском вестнике» были опубликованы две крупные вещи Мельникова: «Очерки мордвы» и «Княжна Тараканова и принцесса Владимирская» (по определению Ф. Селезнёва, фактически — исторический детектив). Свою семью с 1868 года Мельников перевёз в дом В. И. Даля, где прожил более трёх лет. Так возобновилось их общение, в котором принимал также участие единоверческий архиепископ Пафнутий. В целом Мельников жил замкнуто, нелегко сходился с людьми и прослыл высокомерным. В литературной деятельности наступил перерыв на два года, порождённый деятельным участием Мельникова в железнодорожном вопросе, сильно его увлёкшим.

— 18 декабря 1868 года Павел Иванович был избран нижегородским земством в число депутатов, которым было поручено ходатайствовать перед правительством о строительстве линии Нижний Новгород — Сызрань, с веткой до Казани. Мельников составил специальную докладную записку, опубликованную в феврале 1869 года. 13 июня министр Тимашев официально поручил Мельникову статистические изыскания в Вятской, Нижегородской, Пермской, Казанской и Уфимской губерниях, чтобы выяснить, какое направление железной дороги окажет наиболее благоприятное влияние на их развитие. При этом Мельников просил отпуска со службы, взамен получив неоплачиваемую командировку.
Миссия Мельникова началась 11 июля 1869 года, когда он выехал из Нижнего Новгорода в сопровождении профессора К. Н. Бестужева-Рюмина — бывшего ученика по гимназии. Пробыв неделю в Семёнове, они отправились в единоверческий монастырь в Керженец, а также в Осиновский монастырь. Посетил он и игуменью Маргариту из разорённого Оленевского скита, она послужила прототипом матушки Манефы его романов.

— В лесах. Публикация первого крупного произведения А. Печерского началась с рассказа «За Волгой». Далее он приписал к нему четыре главы (14—17), в которых описывалось путешествие Чапурина на Ветлугу, пребывание его в Красноярском скиту, рассказывалась история Колышкина. Иными словами, он не имел сложившегося плана повествования, поэтому роман не отличается композиционной стройностью. Равным образом автор сам не осознавал перехода от рассказов и очерков к крупному жанру, и уже когда роман был окончен, в 1875 году заявил, что это «не новое, собственно говоря, произведение, это продолжение тех очерков и рассказов, что под общим заглавием „В лесах“ помещались в „Русском вестнике“…». Приступая к работе он вообще не имел понятия, чем закончится роман и насколько широко разовьётся его действие. Более или менее составлять план работы и придерживаться его Мельников стал только на завершающей стадии написания — около 1872 года.
Л. Аннинский следующим образом характеризовал роман: "Всё-таки аналогии стилистике Андрея Печерского надо искать не столько в психологической прозе, сколько в старорусской живописи: в иконе и фреске. Ясность тонов, определённость красок, «заливка» и «плавь», игра — лишь в пределах канона. «Тёмные леса», «тёплые горницы»… Взять пейзажи Печерского, самый их ритм: от них ощущение — как от иконописи: вот условные «палаты», вот рифмующиеся «древеса» и «лещады»… Герой, проходящий через серию «испытаний», не столько развивается как характер или личность, сколько выявляет свое лицо, свою «тему», свою «судьбу» в разных положениях. Эпизоды нанизываются по логике «хожения»."

— В начале 1870-х годов, достигнув материального благополучия и получая большие гонорары, Павел Иванович Мельников решил возродить имение своей жены Ляхово. Имение было расположено на Большом почтовом арзамасском тракте в 8 верстах от Нижнего Новгорода; площадь его составляла 220 десятин. От дороги оно было отделено дубовой рощей и 200-летними липовыми аллеями; позднее описания этих мест вошли в роман «На горах». В 1875 году в имении был построен новый двухэтажный дом по планам и под наблюдением самого владельца. Пока дом строился, Мельников поселился со всей семьёй в избе крестьянина Василия Большова. Западной стеной усадебный дом выходил в самую затенённую часть сада, на первом этаже располагался рабочий кабинет — владелец любил летом бывать в тени. С террасы второго этажа можно было спуститься прямо в сад. Павел Иванович любил цветы и заботился об украшении своего сада, а также о разведении огорода и плодово-ягодных кустов и деревьев. Ещё в 1853 году он насадил в имении кленовую рощу. После отстройки усадьбы Мельников проводил там каждое лето; даже когда в конце жизни медики советовали ему укреплять здоровье в Крыму, он полагал, что в Ляхове ему будет гораздо лучше.

— С середины 1870-х годов резко ухудшилось здоровье писателя. В Нижнем Новгороде и Петербурге он вёл активную жизнь, но с переездом в Москву мог позволить себе неделями не выходить из дома; чтением он предпочитал заниматься лёжа, игнорируя предупреждения и предписания врачей. 8 мая 1877 года он писал одному своему знакомому, что «дошла до меня барская болезнь — подагра». Последние его поручения 1879 года привели к некоторому улучшению здоровья, но уже в 1880 году процесс стал необратимым. Последние главы романа «На горах» в 1880 году он диктовал жене, поскольку уже не мог держать в руках перо. В 1881 году поражённый смертельной болезнью Мельников подал в отставку и переехал в Нижний Новгород, но лето 1881 и 1882 годов провёл в Ляхове. Уже летом 1882 года он с трудом говорил и был так слаб, что не мог держать в руках папиросу. К началу 1883 года даже домашние были не в состоянии разбирать его слов. 1 февраля 1883 года Павел Иванович Мельников скончался в Нижнем Новгороде в доме на Петропавловской улице. Первоначально он был похоронен в фамильном склепе на кладбище Крестовоздвиженского монастыря, а 27 марта 1953 года перезахоронен на Красном (Бугровском) кладбище. Первоначальный памятник и ограда не сохранились, и в 1972 году было установлено новое надгробие. Это стела серого гранита с бронзовым барельефом писателя (скульптор Л. Ф. Кулаков).

по материалам: вики